Том 2. Стихотворения 1921-1941. Переводы - Страница 82

К оглавлению

82


Грянул выстрел — и с утеса
В бездну грохается тур.
Там, где тур свалился, — барс встал,
Пестрохвост и пестрошкур.


Перевязанною лапой
Тычет в грудь себя: «Признал?
Я-де тура и оленя
Под ружье твое пригнал!»


Не успел охотник молвить:
«Бог тебя благослови!» —
Нету барса. Только глыбы
Позади да впереди.


Тьма ложится, мрак крадется,
Путь далек, а враг незрим.
Не луне — вдове — бороться
С черным мороком ночным.


Где-то плачется лисица, —
Худо ей, — недобр ей час!
Други милые, примите
Времени седого сказ.

Из еврейской поэзии

Ицхок Лейбуш Перец
Библейский мотив


Крадется к городу впотьмах
Коварный враг.
Но страж на башенных зубцах
Заслышал шаг.


Берет трубу,
Трубит во всю мочь.
Проснулась ночь.
Все граждане — прочь
С постели! Не встал лишь мертвец в гробу.


И меч
Говорит
Всю ночь.


Бой в каждом дому,
У каждых ворот.


— За мать, за жену!
— За край, за народ!


За право и вольность — кровавый бой,
Бог весть — умрем или победим,
Но долг свой выполнил часовой,
И край склоняется перед ним.


Не спавшему — честь!
Подавшему весть,
Что воры в дому, —
Честь стражу тому!


Но вечный укор,
Но вечный позор,
Проклятье тому —
Кто час свой проспал
И край свой застал
В огне и в дыму!

Ицхок Лейбуш Перец
Сердце


С сердцем чистым и горячим
Этот мальчик взрос.
У людей на это сердце
Непрерывный спрос.


За живой кусочек сердца,
Теплый, развесной,
Платят женщины — улыбкой,
Девушки — слезой,


Люд читательский — полушкой,
Богатей — грошом.
И растет поэту слава —
Сердце хорошо!


Так и шло, пока не вышло
Сердце, — ни крохи!
И пришлось поэту спешно
Прекратить стихи.

Ицхок Лейбуш Перец
Санки


— О чем, ну, о чем, мой цветочек?
Не жаль тебе розовых щечек?
Не жаль — голубого глазка?
— Тоска!


— Прогоним! Пусть тетушку точит!
А мы — позабавимся! Хочешь,
На санках тебя прокачу?
— Хочу!


— Теплее закутайся, птичка!
На ручки надень рукавички
И носика не заморозь!
— Небось!


— Назад не гляди — сделай милость!
Уже не одна закружилась
Головка от быстрой езды!
— Следи!


— Конь голубя бьет в полете!
А ну как на повороте
Нас вывалит из саней?
— Скорей!


— Уже городские башни
Пропали. Тебе не страшно,
Что сгинул родимый дом?
— Вдвоем?


Конь шалый, ямщик неловкий.
Легко потерять головку
От эдакой быстроты!
— Есть — ты!


— Конь — сокол ширококрылый!
Все веки запорошило —
Где Запад и где Восток?
— Восторг!


— Откуда в степи пригорок?
А ну, как с горы да в прорубь —
Что скажешь в последний миг?
— Шутник!


— А вдруг на Москву — дорога?
В тот город, где счастья — много,
Где каждый растет большим?
— Спешим!


— Все стихло. Мороз не колет…
Умаялся колоколец.
Нас двое не спит в ночи…
— Молчи!

Герш Вебер
Данте


Ты говоришь о Данта роке злобном
И о Мицкевича любившей мгле.
Как можешь говорить ты о подобном
Мне — горестнейшему на всей земле!


Ужели правды не подозреваешь
И так беды моей не видишь ты,
Что розы там с улыбкой собираешь,
Где кровь моя обрызгала шипы.

Герш Вебер
Тропы бытия


На трудных тропах бытия
Мой спутник — молодость моя.


Бегут как дети по бокам
Ум с глупостью, в середке — сам.


А впереди — крылатый взмах:
Любовь на золотых крылах.


А этот шелест за спиной —
То поступь Вечности за мной.

Ф. Корн
«О, кто бы нас направил…»


О, кто бы нас направил,
О, кто бы нам ответил?
Где край, который примет
Нас с нерожденным третьим?


Бредем и не находим
Для будущего яслей.
Где хлев, который впустит
Тебя со мной, меня с ним…


Уже девятый месяц
Груз у меня под сердцем,
Он скоро обернется
Ртом — ужасом разверстым.


Идем — который месяц —
Куда — не знаем сами.
Деревья по дорогам
Нам чудятся крестами.


Увы, одни деревья
Протягивают руки
Младенческому крику
И материнской муке.


Хоть листьями оденьте!
Хоть веточкой укройте!
Хоть щепочку на люльку!
Хоть досточку на койку!


Кто молится младенцу?
Кто матерь величает?
Мир моего младенца
Предательством встречает.


Любой ему Иуда
И крест ему сосновый
На каждом перекрестке
Заране уготован.


Все, все ему готово:
Путь, крест, венец, гробница
Под стражею — да негде
Ему на свет родиться.
82